Готовящийся со дня на день отметить свой девяностолетний юбилей Липецкий государственный академический театр драмы имени Льва Толстого вновь вступил в противоборство с капризной природой Подмосковья. Инсценировку «Моя жизнь» по одноимённой чеховской повести на двенадцатом международном театральном фестивале «Мелиховская весна» актёры мужественно отработали под некстати начавшей проливаться обильной влагой из прохудившегося небосвода.

«Когда бы мы к вам не приехали, здесь всё время дожди…» - именно такую остроумную импровизацию позволил себе в первом акте Борис Комков, исполнявший роль Доктора. Иронию зрители оценили по достоинству и наградили реплику дружными аплодисментами: завсегдатаи помнят, как ровно за год до этого липецкая труппа чудом разминулась с ливнем. Он обрушился на Мелихово буквально за час до представления, которое планировалось под открытым небом.

С недавних пор в усадьбе Антона Павловича Чехова в Мелихове стало доброй традицией делать постановки прямо в исторических, естественных декорациях. Так, в 2010 году наш главный режиссёр Сергей Бобровский решился адаптировать «Чайку» для показа непосредственно подле дома создателя бессмертной пьесы. Задача стояла более чем ответственная. Ведь в своё время в полёт фестиваль отправился именно с лёгкой руки Владимира Пахомова, руководившего академическим театром драмы имени Льва Толстого. Более того, единственное непреложное правило и своего рода символ «Мелиховской весны» - обязательное присутствие в программе «Чайки». Дело в том, что ставший мировой классикой драматургический шедевр Чехов написал здесь же, в маленьком флигеле в саду в 1895 году. Видимо, стихия не отважилась нарушить старую традицию и в прошлом мае отступила, позволив артистам отслужить мессу Мельпомене и красиво сыграть, а публике - сполна насладиться театральным пикником на свежем воздухе.

Забегая вперёд, отметим: в этот раз зрители, очевидно, не поленившись ознакомиться с прогнозом синоптиков, предусмотрительно запаслись зонтиками и тёплыми пледами, поэтому ни один человек не покинул 18 мая своего места. Что и говорить, ажиотаж был велик: по словам пресс-секретаря фестиваля Юлии Балабановой, билеты на «Мою жизнь» разлетелись буквально за два дня, как только поступили в продажу. Липецкий академический по праву вызывает неподдельный интерес у постоянных посетителей «Вёсен». Бессменный гость фестиваля, наш театр является для него флагманом, предметом пристального внимания. Марку надо держать, поэтому Мелихову снова приготовили «особенное блюдо». Женщин и слабонервных просим покинуть помещение. Впрочем, как же его покинешь, если действо разворачивается на ничем не ограниченной площадке? Ну, разве что стоящими вокруг подмостков рядами скамеек для пришедших. Сотрудники музея-заповедника несколько ошарашенно вопрошают: не собираются ли здесь открыть филиал липецкой сцены? Может, и собираются, мы пока ещё в раздумьях. А тем временем – четырнадцатиметровая фура с декорациями, осветительными и звуковыми приборами, реквизитом и костюмами, собственным сложным помостом в несколько ярусов и даже пианино уже у ваших ворот. Плюс более полусотни актёров и персонала. Целый день приготовлений, и вот оно – механизм заработал, все технологические линии драматического искусства вступили в слаженное производственное взаимодействие.

Думается, что для режиссёра Сергея Бобровского, который сам переложил на язык театра не самый известный литературный опус Антона Павловича, было делом принципа воплотить в заповедной усадьбе выстраданный им спектакль «Моя жизнь» в полномасштабной проекции, безо всяких оговорок на выездной формат мероприятия. Премьера состоялась в Липецке не так давно и вызвала известный резонанс. Помимо всего прочего, отмечался нетривиальный постановочный ход, предполагающий присутствие зрителей на сцене, их вовлечённость. Сам по себе такой способ общения с залом вызывает ощущение полной сопричастности, отсутствия барьера между реальностью объективной и её повествовательной моделью. Вообразите теперь, насколько возрос градус страстей, когда «Мою жизнь» перенесли туда, где о ней, возможно, размышлял автор. Где он ходил по аллеям, между кустиков и грядочек и пытался в своей голове разрешить мучавшие его противоречия и вопросы, ставшие основой для великого множества произведений. Простите мне излишнюю впечатлительность, но очень уж серьёзно повлияло на восприятие и пафос всего происходящего осознание того, что образы, персонажи, слова, вложенные в их уста, придумал человек, ступавший по той же самой траве. Личность грандиозная и незаурядная. Способная через столетия силой своей энергетики воздействовать на умы и сердца. И в старинной мелиховской усадьбе часть этого мощного энергетического массива, безусловно, присутствует. Пронизывая пучком своего неосязаемого свечения тех, кто на условной сцене и в условном зале, окончательно стирая всякие границы и условности объективации. И уже не важно, что сверху капает, и не имеет значения, что с каждой минутой становится всё холоднее, - мы мокнем и мёрзнем вместе, мы вместе здесь и сейчас, наедине друг с другом и с самими собой. И, конечно, с Чеховым, отблеск чьего пенсне почудился мне в ускользающей мгле. Последнее предложение, вообще-то, художественная гипербола, но всё остальное – истинная правда.

Пересказывать сюжет или фабулу «Моей жизни» не видится столь уж занимательным в данном контексте. В конце концов, откройте книгу или сходите на спектакль, пока не закончился театральный сезон. Гарантирую, вы не потеряете время зазря. Разве что, одно «но». Вам, к сожалению, не пережить того волнения, которое испытываешь, глядя на мечущихся по скольким доскам артистов, рискующих вот-вот растянутся плашмя, но не сдающихся. Не проникнуться сочувствием их беспомощно пропитывающимся моросью костюмы, им самим, согревающимся за «кулисами» горячим кофе и притоптывающим. И не услышать вам в замирающем вечернем воздухе завораживающего эха от невесёлой хоровой русской песни, смешивающегося с трескотнёй мелиховских птиц. И не испытать озноб до костей при виде того, как главный герой, чья роль досталась молодому актёру Александру Скачкову, радостно обливается – по пояс голый – среди всего этого холодной водой. Спектакль такой вы уже не увидите. «Мы стали свидетелями совсем другой постановки», - только и смогла изумлённо и восторженно произнести потом директор театра Людмила Должикова. Однако трудности закаляют. И все эти мнимые, описанные мною невзгоды не пройдут даром. Верю, «Моя жизнь» и, смею надеяться, ваша, простите за каламбур, от таких странных и смешных экзистенциальных колебаний может стать единственно смиреннее и лучше. Ведь очищение достигается через страдание, не так ли?

Поводов поразмышлять и впечатлений, которыми необходимо поделиться, после завершения очередного фестиваля «Мелиховская весна» осталось предостаточно. Поэтому обратитесь к постскриптуму.

P.S. Продолжение мелиховских заметок (и не только театральных) читайте в следующем номере «Итогов недели».

Текст Роман Хомутский (Итоги Недели, «Издательский дом «Липецкая газета»»)