Статьи за 2014 год:

Архив по годам:

Главная роль для... цензора

"Липецкая газета" от 11 апреля 2014 года

Строгий, но не лишенный изящества кабинет в черно-красных тонах с минимальной обстановкой, огромное полотнище с восходящим солнцем на заднике, стены, украшенные каллиграфически выписанными иероглифами, — в таких камерных декорациях разворачивается сюжет нового спектакля, поставленного главным режиссером Липецкого государственного академического театра драмы имени Льва Толстого Сергеем Бобровским, «Академия смеха».

Действие пьесы японского драматурга Коки Митани происходит в 1940 году, в самом начале Второй мировой войны. Молодой драматург (Владимир Борисов) приходит к цензору токийской полиции общественной безопасности (народный артист России Михаил Янко), чтобы согласовать текст новой комедии для небольшой театральной труппы «Академия смеха». Однако пародия на шекспировских «Ромео и Джульетту» приводит представителя власти в недоумение. Цензор — патриот и государственник, человек далекий от театральной среды, занимавшийся на прежнем месте работы усмирением рабочего движения в Маньчжурии, убежден, что наступило такое время, когда народ должен сплотиться воедино, чтобы вынести все тяготы и испытания. И сомнительные пьесы по мотивам сюжетов западных авторов этому никак не способствуют. Но драматург ради своей постановки готов идти на любые уступки цензуре, раболепствовать, пресмыкаться, носить скворечники и вкусные булочки своему куратору.

Конформизм автора не знает пределов — нужно в текст комедии три раза вставить фразу «Боже, храни императора!» — пожалуйста. Заменить Ромео Гамлетом — нет проблем. Ввести по ходу пьесы роль японского стража порядка — будет сделано. Суровый цензор изобретает всё новые придирки, а драматург услужливо потакает самым нелепым требованиям представителя власти.

Борисов, проявляя в полной мере весь свой недюжинный комедийный талант, изображает в лицах комедийных героев. Суровый мэтр цензуры Янко в мундире, застегнутом на все пуговицы, постепенно начинает входить во вкус, все больше ощущая себя полноценным соавтором пьесы. Театр поразительным образом сближает абсолютно непохожих людей. Вот уже начисто лишенный чувства юмора цензор пытается оценивать текст с точки зрения зрителя, то и дело громогласно заявляя: «Не верю!». Парадоксальным образом ему даже удается предложить несколько удачных ходов. И когда он требует сделать совершенно несмешной комедию, получается действительно уморительно. Цензора уже не унять, в борьбе за правду жизни он придумывает сцену, в которой Джульетта и Гамлет вводят друг другу яд при помощи клизм, а затем произносят длинные предсмертные монологи. Автор больше не лебезит, а говорит на равных, открывая душу своему собеседнику.

Бесконечные переделки пьесы, превращающейся в подлинный шедевр, останавливает лишь призывная повестка. Драматурга отправляют на фронт, а цензор трогательно обещает сыграть главную роль после его возвращения с войны.

«Комедия — невероятно сложный, многослойный жанр, требующий от писателя особой зоркости, — писал Митани. — В зоопарке вы обычно смеётесь над обезьянами, реже — над медведями. Но вы никогда не станете смеяться над черепахой или змеёй. Мы хохочем над теми, кто похож на нас самих».

У Сергея Бобровского, выступившего еще и в качестве художника-постановщика, получился замечательный спектакль с ироничным подзаголовком «Низкопробная комедия», откровенно смешной и одновременно тонкий и умный, украшенный колоритнейшей актерской игрой (чего стоят только японские патриотические песни в исполнении Янко и Борисова!). Художник и власть, цензура и свобода слова, творец и публика, сложный мир театрального закулисья, — обо всём этом говорят со зрителем в маленьком «театре в театре» в японском антураже. А грань, отделяющая комедию от трагедии, очень условна.

Другие публикации: